|
Завидую далеким временам,
Когда сонет мешал болтать поэтам
А почему бы, думаю, и нам
Язык не укорачивать сонетом?
Нужна узда горячим скакунам,
Обложка - книгам, рама всем портретам,
Плотина - разогнавшимся волнам,
Сонет - разговорившимся поэтам.
Сонет благожелательно жесток:
Он не допустит, чтоб залезли мысли
За край листа и клочьями повисли.
Он говорит: "Вот финиш мысли. Стоп!"
И если он врасплох мою строку обрубит,
Я - не поэт. А он поэтов любит.
|
Мне жалки те грядущие – не
дни,
А долгие, томительные годы,
Когда кругом останутся одни
Предатели и братства, и ... свободы.
Лишь "равенство” останется у них,
Плеть для коня и тень для силуэта,
Но – отомрёт для них свободный стих
И даже антипод антипоэта.
Их век циничен будет и жесток,
Ведь в нём надежда – первою убита…
Пустой похлёбки жалкое корыто
Да о былых свершеньях шепоток.
Тот мир чудовищ лишь слепой не видит,
В нём не живут, в нём только ... ненавидят.
|