Липкин

Wetold

СЧАСТЛИВЕЦ

 Я мог бы валяться в ложбине степной,

 Завеянный прахом, засыпанный солью,

 Мертвец, озаренный последнею болью,

 Последней улыбкой, последней мечтой.

 Но вот - я живу. Я снова с тобой,

 Я один из немногих счастливцев.

 Я мог бы сгореть за кирпичной стеной

 В каком-нибудь миром забытой Треблинке

 И сделаться туком в бесплодном суглинке,

 Иль смазочным маслом, иль просто золой.

 Но вот - я живу. Я снова с тобой,

 Я один из немногих счастливцев.

 Я мог бы вернуться в свой город родной,

 Где пахнут акации туго и пряно,

 Где все незнакомо, и горько, и странно.

 Я мог бы... Но я не вернулся домой.

 Я только живу. Я снова с тобой,

 Я один из немногих счастливцев.

НЕСЧАСТНЫЙ

Я мог бы трудиться на вахте ночной,

 От пяток до лба - весь забрызган соляркой, -

 Боец, ждущий славы, хотя бы неяркой,

 Без всяких мечтаний о жизни иной.

 Но я – уже умер прошедшей весной,

 Как сотни других несчастливцев.

 Я мог быть и газом отравлен зимой –

 Мир скромно молчал, услыхав про Освенцим.

 И стал бы я почвой, полезной для немцев:

 Коровы рекордный давали б удой...

 Но я - уже умер прошедшей весной,

 Как сотни других несчастливцев.

 Я мог бы и жить в стороне неродной,

 Где осенью клёны краснеют в смущеньи...

 Писал бы поэмы... стихотворенья...

 Я мог бы... Но жизнь-то прошла стороной,

 Ведь я уже умер прошедшей весной...

 Как сотни других несчастливцев.