|
В цирке
Андрею Белому
Клоун в огненном кольце...
Хохот мерзкий, как проказа,
И на гипсовом лице
Два горящих болью глаза.
Лязг оркестра; свист и стук.
Точно каждый озабочен
Заглушить позорный звук
Мокро хлещущих пощечин.
Как огонь, подвижный круг...
Люди - звери, люди - гады,
Как стоглазый, злой паук,
Заплетают в кольца взгляды.
Все крикливо, все пестро...
Мне б хотелось вызвать снова
Образ бледного, больного,
Грациозного Пьеро...
В лунном свете с мандолиной
Он поет в своем окне
Песню страсти лебединой
Коломбине и луне.
Хохот мерзкий, как проказа;
Клоун в огненном кольце.
И на гипсовом лице
Два горящих болью глаза...
|
Сцены высвечен
квадрат....
Тишина в застывшем зале,
Шпага, бархатный наряд
И слова, что прозвучали.
Нежных скрипок тихий звук.
Мандолин, альтов и прочих,
Барабан, как сердца стук,
Сух, пронзителен и точен.
Как водой, залит квадрат
Сцены, люди, словно рыбы,
Так беззвучно говорят,
Расплетая сеть улыбок.
Декорации скромны...
Зрителям и залу нужен
Непокорный, неуклюжий
Гамлет среди тишины...
В тёмном и недобром зале
Без поддержки, без друзей
В исступленьи сердце жалит
Он Офелии своей.
Тишина в застывшем зале;
Сцены высвечен квадрат.
Шпага, бархатный наряд
И слова, что прозвучали...
|