|
Будь я красавцем, долетел бы стон
Сквозь ухо перламутровое эхом
До сердца твоего, назло
помехам,
И был бы я за пыл
вознагражден.
Но я не рыцарь доблестных
времен,
И грудь мою не облекать доспехам,
Не пастушок блаженный, нежным
смехом
Пастушке говорящий, что
влюблен.
И все ж твержу: "Ты
сладостна!", я брежу:
"Ты слаще сицилийских роз
медовых
В хмельной росе, поящей
допьяна!"
Я редкостной росой уста
разнежу
И под луной нарву цветов
пунцовых -
Мне колдовскую силу даст луна.
|
Хоть я красавец, вовсе не смеюсь
Я над тобой своим хрустальным
смехом,
Душа твоя – прощенье всем
огрехам,
Пусть пыла нет, но всё-таки
женюсь,
Порой – я рыцарь нынешних
времён,
Глаза слеплю сияющим доспехом,
Порой – пастух, свирель моя,
как эхо
Той песни, что твердит, как я
влюблён.
Да, ты не соблазнительна, я
честен:
«Тебя бы не назвал я розой
чайной,
Поэтов опьяняющей всегда!»
Но всё равно, сомкнём уста мы
вместе,
Под небосводом звёздным,
беспечальным, –
Когда взойдёт счастливая
звезда.
|