|
А. Магарику
Что-нибудь о тюрьме и разлуке,
Со слезою и пеной у рта.
Кострома ли, Великие Луки -
Но в застолье в чести Воркута.
Это песни о том, как по справке
Сын седым воротился домой.
Пил у Нинки и плакал у Клавки -
Ах ты, Господи Боже ты мой!
Наша станция, как на ладони.
Шепелявит свое водосток.
О разлуке поют на перроне.
Хулиганов везут на восток.
День-деньской колесят по отчизне
Люди, хлеб, стратегический груз.
Что-нибудь о загубленной жизни -
У меня невзыскательный вкус.
Выйди осенью в чистое поле,
Ветром родины лоб остуди.
Жаркой розой глоток алкоголя
Разворачивается в груди.
Кружит ночь из семейства вороньих.
Расстояния свищут в кулак.
Для отечества нет посторонних,
Нет, и все тут - и дышится так,
Будто пасмурным утром проснулся
Загремели, баланду внесли, -
От дурацких надежд отмахнулся,
И в исподнем ведут, а вдали -
Пруд, покрытый гусиною кожей,
Семафор через силу горит,
Сеет дождь, и небритый прохожий
Сам с собой на ходу говорит.
|
Wetold’у
О курортах и встречах случайных,
Под гитарной струны перезвон.
Мавритания, Штаты ли, China –
Но в чести у элиты ЛондОн.
Да рассказы о том, как по визе
Дочь объехала множество стран.
Ей знакомы Брэд Питт и Вин Дизель –
Только чёрта не прячет в карман!
Хоть столица у нас величава,
Могут вылить помоев ушат.
На плакатах – успехи и слава.
Бизнесмены на Запад спешат.
Там проводят бессонные ночи,
Жён в Майами везут и детей.
Жизнь, конечно, весёлая очень –
Как по мне, маловато страстей.
По весне лучше быть осторожным,
Даст отчизна сосулькой по лбу.
Шишка будет, как груша, возможно,
Потерпи, не пеняй на судьбу.
День стучится рассерженным дятлом,
Времена, словно руки враспах.
Будь хоть брит, хоть в нечёсаных патлах,
Ты тут свой – русским духом пропах,
Словно ночью, почувствовав голод,
Холодильник раскрыл – там битком,
Всё надеешься, хоть и не молод,
По рассветной росе босиком –
Где туман поднимается сизый,
Ни прохожего, ни фонаря.
Только мётлами машут киргизы,
На своём языке говоря.
|