|
Ты спрашивала шепотом:
"А что потом?
А что потом?"
Постель была расстелена,
и ты была растеряна...
Но вот идешь по городу,
несешь красиво голову,
надменность рыжей челочки,
и каблучки-иголочки.
В твоих глазах -
насмешливость,
и в них приказ -
не смешивать
тебя
с той самой,
бывшею,
любимой
и любившею.
Но это -
дело зряшное.
Ты для меня -
вчерашняя,
с беспомощно забывшейся
той челочкою сбившейся.
И как себя поставишь ты,
и как считать заставишь ты,
что там другая женщина
со мной лежала шепчуще
и спрашивала шепотом:
"А что потом?
А что потом?"
|
Пел очень громко соло я:
"Бывали дни
весёлые!"
Гармонь была развёрнута,
а жизнь вся перевёрнута...
Шёл по селу вразвалочку,
тащил свою тальяночку,
усы торчали кошкою,
а сапоги – гармошкою.
В моих глазах –
задумчивость,
в них светится –
замучивать
себя
на веки
вечные,
гонимого,
беспечного,
не дело –
я несведущий.
И сам –
куда-то едущий,
С усами, что топорщатся,
как будто кошка морщится.
И так себя поставил я,
и так считать заставил я,
что лишь с тобой единственной,
что пронеслась таинственно,
пел очень громко соло я:
"Бывали дни
весёлые!"
|