|
Слова, пришедшие потом,
С пятиминутным опозданьем,
Точны, как юбилейный том,
Оттиснутый вторым изданьем.
А те, что именно сейчас
Так убедительны и метки,
О ребра яростно стучась,
Не в силах вырваться из клетки.
Признанье смято немотой.
Она уйдет, смеясь и плача.
Послушай! Оглянись! Постой!
Начну - и все скажу иначе.
Бывает - с возвышенья сцен
Оратор чушь пустую треплет.
Прогонят - вновь он Демосфен,
Герой невысказанных реплик.
В мгновенном споре ты мычишь
И заикаешься уныло,
Зато потом - слова-мечи,
Любое б недруга убило.
Слова никчемные - гуртом,
Толкутся, блеют, как бараны.
А мудрые придут потом
И хлынут, словно кровь из раны.
|
Слова, что
вовремя пришли,
Не опоздали ни на йоту,
Нужны, как небу журавли,
Бездонной синевы пехота.
А те, что явятся потом,
Мудры так будут и вальяжны,
Как толстый юбилейный том
На этажерке трёхэтажной.
Признаться было так легко,
Ты не уйдёшь, признаньем смята.
Как точно! Ясно! Высоко!
Слов лучше не найти, ребята.
Бывало, видел странный сон,
Я говорю с высокой сцены,
И кажется – я Цицерон,
Оратор главный ойкумены.
За словом ни к чему в карман
Мне лезть в любом внезапном споре,
Потом – могу писать роман,
Слов мягких, добрых - просто море.
Слова уместные – придут,
Мощны, надёжны, как тараны.
Необходимые, как жгут,
Чтобы стянуть потуже раны.
|