|
Я вырою себе глубокий, черный ров,
Чтоб в недра тучные и полные
улиток
Упасть, на дне стихий найти
последний кров
И кости простереть, изнывшие
от пыток.
Я ни одной слезы у мира не
просил,
Я проклял кладбища, отвергнул
завещанья;
И сам я воронов на тризну
пригласил,
Чтоб остров смрадный им
предать на растерзанье.
О вы, безглазые, безухие
друзья,
О черви! к вам пришел мертвец
веселый, я;
О вы, философы, сыны земного
тленья!
Ползите ж сквозь меня без муки
сожаленья;
Иль пытки новые возможны для
того,
Кто - труп меж трупами, в ком
все давно мертво?
|
Построил я тебе сверкающий дворец,
Где в залах светлых с тихой
музыкой и пеньем
Началом было всё, ты стала
наконец
Жар-птицею в руках - с
блестящим опереньем.
Я все свои стихи по миру
раздарю,
Я завещаю всё отчаянно
влюблённым;
И сам я выпущу сто голубей в
зарю,
Чтоб разбудили материк покуда
сонный.
О вы, крылатые, горластые
друзья,
О птицы! Ухожу живой, хоть
грустный я,
О вы, бездумные искатели
свободы!
Летите же за мной под голубые
своды;
Ведь счастье новое уже не
встретит вновь
Кто – жил без отдыха, кто
испытал любовь!
|