|
Я разучился оттачивать бейты. Господи, смилуйся или убей
ты! --
чаши допиты и песни допеты. Честно плачу.
Жил как умел, а иначе не вышло. Знаю, что мелко, гнусаво, чуть слышно,
знаю, что многие громче и выше!.. Не по плечу.
В горы лечу - рассыпаются горы. Гордо хочу - а выходит не гордо,
слово "люблю" - словно саблей по горлу. Так не хочу.
Платим минутами, платим монетами, в небе кровавыми платим планетами, -
нет меня, слышите?! Нет меня, нет меня... Втуне кричу.
В глотке клокочет бессильное олово. Холодно. Молотом звуки расколоты,
тихо влачу покаянную голову в дар палачу.
Мчалась душа кобылицей степною - плакала осенью, пела весною, -
где ты теперь?! Так порою ночною гасят свечу.
Бродим по миру тенями бесплотными, бродим по крови, которую пролили,
жизнь моя, жизнь - богохульная проповедь! Ныне молчу.
|
Я научился словами играться,
вызов приму, буду с господом драться,
И вот за это умение, братцы, не заплачу.
Жил, как хотел, вот и вышло по плану, ну а по валу – в отчёты щас гляну,
Где что не так – не затрону я рану. Всё по плечу.
В лес полетел – расступились деревья, приняли и успокоили нервы,
Вот и судьбе заглянуть могу в зев я. Счастья хочу.
Примем динарами, ягоды гроздьями, в небе мы примем кровавыми звёздами,
Лично я облако взрежу полозьями и закричу.
Песня из горла безудержно рвётся, молотом сердце горячее бьётся.
Пусть не сбивается шаг иноходца, плетью верчу.
Мчится душа, не сбавляя аллюра, даже осенней порою понурой.
Не попадёт моя грешная шкура в дар палачу.
Мчимся с весельем, с утехами плотскими, мчимся степями бескрайними плоскими…
Мчатся слова кочевыми повозками. Не замолчу.
|